России нужна революция в сфере труда и занятости
Юрий Крупнов: «Люди приспособились к рыночным отношениям, как приспосабливаются к войне или тюрьме»
Парламентские и президентские выборы прошли, и теперь власть, не стесняясь, безо всяких объяснений может повышать цены. Больше всего возросли тарифы на газ – на 15 процентов, выше темпов инфляции, и это вызывает беспокойство населения. У экспертов тоже поводы для беспокойства, – Европа стоит на грани кризиса, и значительное число депутатов Государственной Думы опасаются роста безработицы после вступления России во Всемирную Торговую Организацию.
Об экономической ситуации в России и проблемах рынка труда с нашим обозревателем беседует известный российский эксперт, лидер Движения развития, председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий КРУПНОВ.
- Юрий Васильевич, после вхождения России в рынок в сфере труда изменилось многое. Какие главные изменения Вы бы отметили за эти годы?
- В сфере труда произошёл переворот и резкий регресс. От ситуации избыточности вакансий занятость была переведена в форму дефицита рабочих мест. И это ключевая проблема. В перестройку везде кричали про дефицит, который бьёт по достоинству советского человека. Но то был товарный дефицит. А вот с наступлением дефицита рабочих мест по достоинству человека был нанесен на порядок больший удар, - поскольку его исходно лишают права на труд. Не случайно у нас немалое количество нищих и много бедных (реально пятая часть от экономически активного населения) и до сих пор процветает постыдный феномен «работающих бедных». После вхождения в рынок резко выросли диспропорции между доходами собственников и менеджеров – и наемными работниками среднего и низшего звена. Если в позднесоветский период высококвалифицированные рабочие и академики нередко зарабатывали больше директоров предприятий, а в среднем разрыв составлял 3 – 4 раза, то сейчас разрыв составляет 10 раз и более. Это убивает ощущение общего дела и, опять же, страдает нравственность и осмысленность труда. Здесь свой вклад внесла и несправедливая, а, проще и точнее говоря, грабительская приватизация.
- Вы можете привести цифры, характеризующие бедность населения?
- Конечно, могу. Почти половина российских семей с 2 детьми является бедными или на грани бедности, а с 3 и 4 детьми – до двух третьих всех семей. Получается, что сформированный у нас сегодня рынок труда не обеспечивает даже уровень простого воспроизводства, а тем более, расширенного воспроизводства. Наш рынок труда, словно людоед, пожирает население. У нас постыдная сверхсмертность среди молодых мужчин 25 – 40 лет, её уровень в 5 – 7 раз выше, чем в странах Евросоюза! То есть молодые мужики, которые должны быть востребованы рынком труда с его компенсацией за работу в виде приличных доходов, не могут себя реализовать минимум на 20 – 30 процентов. Не более 25 процентов выпускников вузов идут работать по специальности, остальные – куда получится, лишь бы пристроиться. Отсюда и ужасающая демография. Крепкая семья складывается вокруг мужчины, у которого есть достойное дело и который уважает себя за свою способность созидательно трудиться. А если уважать не за что, то мы имеем сверхсмертность и самих мужчин, и катастрофу семей и браков…
- А как бы Вы охарактеризовали структуру рынка труда?
- Она резко деградировала. Показательно количество занятых в станкостроении – оно за 20 лет упало в 15 раз, в машиностроении – в 7 раз. Резкий рост сектора услуг частично исправил диспропорции советского периода, но в целом обозначил факт деиндустриализации страны. Нынешние разговоры о якобы имеющемся дефиците кадров имеют совсем другую природу – реально людей избыточно, а общий уровень образования, профессиональной подготовки и качества человеческого капитала резко упал. Все хотят готовых кадров, а вкладываться никто, ни государство, ни, тем более, частные предприниматели не хотят и не будут. Но самое неприятное в созданном за 1990-е годы рынке труда то, что безработица исходно считается критически необходимой составляющей российского общества. Есть и положительные моменты, безусловно. Появилось больше мелких предпринимателей, и выросла доля услуг, но это в целом, опять же, за счёт качества труда, к сожалению.
- Как долго еще, на Ваш взгляд, продлится период адаптации России к рынку? Или он уже завершился?
- Люди приспособились к рыночным отношениям, как приспосабливаются к войне или тюрьме. Но полноценным рынком это назвать нельзя и трудовой мобилизации населения из такого рынка не получится. Пора прекращать истязать народ и страну, хватит приспосабливаться (бытовой перевод слова «адаптация») к этому т.н. «рынку». Пора восстанавливать промышленность и страну, заново обретать технологический суверенитет, - через проекты развития.
- За последние 20 лет Россия, по сути, живет в хроническом кризисе. Можно ли было избежать этого за счет принятия более разумных управленческих решений власти?
- Прежде всего, следует осознать, что самый тяжёлый кризис только начинается. Я называю его Великой Катастрофой – по аналогии с Великой Депрессией 1929 – 1933 годов на Западе. Всё, нас втянуло в эпицентр глобального финансово-экономического и цивилизационного кризиса, когда тот дефолт и «чёрный вторник» покажутся лёгкими неприятностями. При этом нам придётся во многом тяжелее, чем другим, поскольку одновременно накладывается два деградационных процесса - внутрироссийский, наша собственная деиндустриализация, и глобальный, - когда объёмы ничем не обеспеченных спекулятивно-надстроечных псевдофинансов в десятки раз превысили мировой ВВП - соотношение, примерно, 600 и 60 триллионов долларов.
- Известный российский экономист Михаил Делягин считает, российскую и мировую экономику будут преследовать постоянные экономические потрясения. Вы согласны с этим?
- Мы уже в них, в самом пекле. И продлится это в мире минимум семь – десять лет. Но это не значит, что надо сдаваться и отдаваться на волю глобального кризиса. У нас есть все условия для того, чтобы пойти поперёк кризисного цунами и, наоборот, рвануть всем вместе - как одна страна. Более того, наш прорыв может стать основой всего планетарного возрождения – если мы сумеем показать новые принципы и модели полноценной и достойной жизни.
- Есть мнение ряда российских ученых, что, прошедшие полосу кризисов, россияне лучше европейцев подготовлены к нестабильности. Что Вы думаете по этому поводу?
- Думаю, что это не так. За прошедшие четверть века – во многом потерянных, бездарно и подло, - население серьезно деградировало в нравственном, социальном и антропологическом смысле. Но это не значит, что нужно посыпать голову пеплом. Нет. Следует трезво смотреть на ситуацию и понимать, что предстоят тяжёлые годы. Но наше население показало выдающуюся жизнестойкость. И главное - у нас замечательная и очень патриотичная молодёжь. Вот кого нельзя потерять. Поэтому от государства сегодня нужна революция в занятости и проектировании рынка труда XXI века – а это означает планировать и организовывать перспективную стратегическую занятость для молодых.
- Обсуждая тему кризиса, эксперты приводят в пример Китай, в котором экономический рост шел даже в кризисные годы. В чем феномен Китая?
- В чётком цивилизационном самоопределении и государственном планировании. Китайцы ощущают себя центром мира и во многом имеют на это право, поскольку Китай показывает чудеса мобилизации и консолидации. Китайцы не разрушали и даже не ослабляли своё государство - вот 99 процентов разгадки феномена этой великой страны.
- Российские чиновники научились писать разные программы развития. Но в корзину был брошен трехлетний бюджет, не слышно о «национальных проектах»… Нет ли у Вас впечатления, что российская власть не совсем понимает, куда ведет страну?
- Власть сегодня оплетена нашим олигархатом. И она разрывается между электоратом, - отсюда стремления постоянно повышать социальные выплаты и зарплаты бюджетникам, - и старается сделать реверанс в сторону олигархов, которые живут за счёт практически неограниченного доступа к госбюджету. Национальные проекты, будучи интуитивно правильными по задумке, провалены, поскольку в итоге свелись к раздаче бюджета без контроля какой-либо эффективности. В самом деле, о чём говорить, если, к примеру, итогом проекта «Доступное жильё» стало снижение доступности жилья (по официальным данным) – на 17 процентов…
- А Вам известны примеры, когда за серьезные просчеты кто-то из министров ответил бы за свою «работу»?
- Нет. У нас личностей нет. Действует круговая порука, к сожалению. Раз свой, раз преданный – то можно всё прощать. Это не просто неправильно – самоубийственно. Жалко своего, жалей, но на первый план выдвигай того, кто может и делом доказывает своё первенство.
- Ряд экспертов связывает проблемы на рынке труда России с несовершенным трудовым законодательством. Вы согласны с этим?
- Трудовое законодательство, вне всяких сомнений, требует совершенствования. Однако дело не в нём, а в отсутствии усилий со стороны государства по планированию национального рынка труда. Так не может быть, чтобы, к примеру, нефтяники и машиностроители имели одинаковые условия для работы – когда у одних цикл затраты - прибыль несколько месяцев, а у других десять и более лет. России необходима целенаправленная революция в трудовых отношениях.
- К летнему сезону в Россию приехали миллионы трудовых мигрантов. Можно ли считать, что в отдельных сегментах рынка труда они лишают работы коренных россиян?
- Массовая и нелегальная внешняя трудовая миграция является инструментом для криминального и низкопроизводительного бизнеса, а также для криминальных и теневых группировок. Потоки мигрантов в нашей деградировавшей и вырожденной экономике, экономике трубы и процветания миллиардеров, по масштабам прибыли для коррумпированного чиновничества, низкоукладного бизнеса и этнонациональной преступности сопоставимы с прибылями от нефти или контрабанды героина.
- А что бы Вы предложили для коррекции законов о внешней трудовой миграции?
- Не идти на поводу у идеологии либерализации законодательства – это главное. И самое главное – делать ставку на высококвалифицированный и «дорогой» труд для коренного населения, тогда законодательные ограничения миграции не будут иметь такого большого значения.
- В прессе появились прогнозы, что со вступлением России во Всемирную Торговую Организацию численность безработных в стране резко возрастет. Интересны Ваши прогнозы на этот счет.
- Если бы мы продолжали жить в докризисной экономике, то ущерб был бы гораздо большим. К примеру, в 2002 году директор департамента социальной политики Правительства РФ Евгений Гонтмахер прогнозировал до 12 миллионов безработных от вступления в ВТО. Сейчас у нас есть шанс не заметить особенно такое вступление, - если будем правильно действовать по подъёму своего национального рынка – ведь кризис уже идёт тяжёлым катком по всем ещё вчера передовым странам мира.
- А как бы Вы оценили современное состояние системы подготовки кадров?
- Система подготовки кадров в кризисе, - поскольку наши техникумы, по старому, и вузы практически изолированы от передовой экономики, варятся в собственном соку. Но ни в коем случае нельзя приспосабливать наше образование к убогой вырожденной экономике. Более того, нужно смело идти к всеобщему высшему образованию и не снижать охват молодёжи высшим образованием, а, прямо наоборот, доводить до почти 100 процентов, резко повышая его качество, разумеется.
- Юрий Васильевич, наша газета о рынке труда и о людях труда. Помните ли Вы свои первые заработанные деньги?
- Моя трудовая деятельность началась в 11 лет в… курятниках. Меня с моим двоюродным братом устроила на птицеферму наша замечательная тётя – тётя Аля. На более чем серьёзную работу – загонять кур в курятники. Причём, самых своенравных ловили специальными длинными петлями из проволоки. Заработали, между прочим, на каждого почти по 11 рублей, - немалые в 1970-е годы деньги, а уж для нас, младших подростков, просто сумасшедшие деньги. Благодаря нашей бабушке и отцу моего двоюродного брата, дяде Вале, мы разводили кроликов. Продавали ягоды с огорода и леса. Так что мое происхождение и трудовой стаж - самые что ни на есть пролетарские...
- Спасибо за интересное интервью. Успехов Вам в Вашей работе!
Андрей Захватов
